Роскошная Мила Романиди готовится покорить зрителей новыми хитами. Звезда записала несколько ярких песен. Одну из них, которая называется «Бэби, гудбай!», ее поклонники уже оценили.
- Работа велась долго, - говорит артистка. – В нашем деле по-другому нельзя. Бывает, что одну песню «с лета» записываешь, а над другой долго экспериментируешь, ищешь ее. Пока записано шесть новых песен. Еще на походе три новинки. Все фонограммы мне делают в американской студии. Кстати, у меня появилось несколько замечательных авторов: Анатолий Ядров, Дмитрий Булавин. Автор музыки "Бэби, гудбай!" - Григорий Пушен. Он работает не только со мной, делает Джастину Тимберлейку аранжировки. Сейчас работает вместе с Максом Ласковым. Он - один из двадцати продюсеров, участвующих в прослушивании музыкального материала на Grammy. Несколько песен мне прислала еще один прекрасный автор - певица из Норвегии Ольга Дамбраускене, я тоже записала несколько ее произведений.
Певица надеется, что новые композиции займут достойное место в ее репертуаре. Они ничуть не уступают знаменитым хитам Милы, сделавшим ее большой звездой - «Амазонка», «Гавайская гитара», «Рио-Де-Жанейро». Впервые звезда представит их в Израиле. Туда артистка планирует отправиться с гастролями в марте, незадолго до "Евровидения".
- Планируются большие выступления и благотворительные концерты, - продолжает Мила. - График насыщенный: съемки, эфиры на радио. Но мне это очень нравится.
Между тем, мало кто знает, что сегодняшнего успеха могло бы и не быть. На заре своей карьеры Романиди едва не погибла. Об этом случае певица вспоминать не любит и до сих пор рассказывала о случившемся лишь самым близким.
- В тот вечер я уже была в концертном костюме и готовилась к саунд-чеку, - вспоминает Мила. - Вышла на сцену, чтобы проверить микрофон. Взяла его правой рукой, а левой – металлическую стойку, на которой он держится. Как мне уже потом рассказывали люди, видимо, провод где-то был пробит. В результате он соединился с одним из металлических световых приборов, и меня пробил разряд тока. Помню, была темнота, и я куда-то улетала. Ребята-музыканты сразу сообразили, что произошло. Они мне рассказывали потом, что все происходило как в фильме ужасов. «Ты повисла над сценой сантиметров на тридцать! У тебя были такие большие глаза на выкате! Это продолжалось секунд двадцать». Помог мой барабанщик, он был в кроссовках и выбил шнур от микрофона. У моего бас-гитариста Григория Пушена, с которым мы работаем сейчас над новыми песнями, было медицинское образование. И он стал делать массаж на сердце.
К счастью, певицу удалось вернуть к жизни.
- Пока оживляли, сломали три ребра, - продолжает Мила. – Но главное, как мне уже потом рассказали в реанимации, запустили сердце. Ребята мне сказали: «Когда у тебя из глаз потекли слезы, и ты закрыла веки, мы поняли, что тебя оживили!» Я тоже помню их крик: «У нее слезы потекли!». Смотрела на них и не могла понять, что происходит. Они меня просили: «Моргай глазами, чтобы мы тебя понимали. А мне было холодно: не чувствовала ни рук ни ног. Уже потом меня отправили в больницу. Там я пролежала месяца два. Врачи ждали, как отреагирует сердце. Была вероятность, что на следующий день после страшного разряда я вообще не проснусь. Но я вернулась к жизни. Правда, первое время не разговаривала – не могла произнести ни слова. Первыми моими словами были: «Я ничего не хочу, не пойду больше на сцену!». Я считаю, что произошедшее со мной – это не знак свыше, а безалаберность людей, которые готовят сцену. Я благодарна Богу и ангелу-хранителю, что они не оставили меня и дали шанс петь и выступать дальше. Все случайное закономерно.
