Доктор психологических наук, профессор МГУ, создатель беатотерапии Алла Семеновна Спиваковская стояла у истоков развития психотерапевтической науки и практики. Именно она одной из первых в нашей стране начала разрабатывать игровую и семейную психотерапию для лечения различных форм нервно-психической патологии. Профессор Спиваковская – автор 8-и монографий, изданных в нашей стране и за рубежом, нескольких учебных пособий и более 80 печатных работ. По ее научным трудам уже ни один десяток лет учатся практически все студенты психологических факультетов российских вузов и работают консультирующие специалисты. Созданная ею в 1998 году «Беатотерапевтическая студия 13.60» представляет собой экспериментальную площадку и одновременно творческую лабораторию для внедрения и популяризации методов беатотерапии.
- Алла Семеновна, когда вам стала интересна психология? С чего началась ваша блестящая карьера?
- Я не считаю свою карьеру блестящей, отнюдь. Есть великие ученые, которые вошли в историю психологии, как, например, мой учитель, Блюма Вульфовна Зейгарник – вот кто сделал по-настоящему блестящую карьеру. Весь мир знает «эффект Зейгарник». Если говорить обо мне, то это вполне обычная практика, когда человек по окончании университета остается работать на кафедре, становится сначала младшим научным сотрудником, потом старшим, затем доцентом, профессором – ничего особенного в этом нет. Большинство моих однокурсников, с которыми я вместе училась, сегодня являются профессорами. Учась в последних классах школы, я интересовалась не столько психологией, сколько физиологией. Тогда был бум: только что вышла книга «Бодрствующий мозг», и все увлекались разгадкой ДНК человека. Психофизиология и работа мозга стали для меня одними из самых интересных тем.. Поэтому, я решила поступать на биофак МГУ, но не добрала нескольких баллов, в августе поступала на факультет психологии, где тоже была кафедра психофизиологии. Из тех, кто не набрал проходной бал была сформирована группа, порядка 25 человек, включая меня, которая училась на вечернем отделении. Это был год создания психологического факультета – 1966. Потом нас перевели на дневное отделение, наш курс считался очень талантливым, сейчас его выпускники – академики, профессора, преподаватели МГУ, кто-то работает в институте психологии Академии Наук. Стоить отметить, с течением времени мои интересы в психологии менялись. На третьем курсе я прослушала лекции профессора Блюмы Вульфовны Зейгарник, основателя патопсихологии, и была так очарована этим направлением в науке и ею самой, что буквально влюбилась в неё, стала её ученицей, защитила под руководством Блюмы Вульфовны и Виктора Васильевича Лебединского диплом по детской патопсихологии, после защиты меня оставили на кафедре, и с тех пор, с 1971 года, по настоящее время я работаю на факультете психологии Московского Государственного Университета.
- Для чего пишутся научные работы и на кого они рассчитаны?
- Понимаете, весь смысл науки в поиске истины, в том числе, истины человеческой души. Для учёных очень важно видеть ступеньки своего роста, и поэтому получение ученой степени – это общественный резонанс на твои поиски. Когда ты защищаешь сначала кандидатскую диссертацию, потом докторскую, ты делишься своими научными изысканиями с коллегами, и они в свою очередь дают тебе свой ответ: нравится ли им твоя работа, считают ли они её ценной, вкладом в науку, поэтому писать работы очень важно. Это нужно для того, чтобы наука развивалась. Подобную ситуацию можно сравнить со спортом, где все стремятся получить олимпийскую медаль и стоять на пьедестале. И в науке присутствует элемент состязания, который даёт прогресс её развитию. Что касается научных трудов, то они необходимы студентам для того, чтобы они постигали законы той или иной науки, в частности психологии. А еще для того, чтобы находить ответы на животрепещущие вопросы, ведь наука – это всегда поиск неизведанного.
- Вы создали новое направление в психотерапии – беатотерапию. Каково её практическое применение?
- Практическое применение в том, что человек, который применяет беатотерапию каждый день, совершенствуется и достигает более высокого качества жизни, раскрывает загадки искусства повседневной жизни, что мы и определяем как счастье. Используя инструменты, которые предлагает беатотерапия, можно стать мастером своей жизни. Если вы спросите, за счёт чего это происходит, отвечу: человек извлекает из ресурсов своего бессознательного потенциала информацию, которую он о себе не знал, и в результате получает то, что может реализовать. Коэффициент полезного действия беатотерапии измеряется при помощи четырёх групп эффектов: результирующий, процессуальный, ядерный и экзистенциальный.
- Вы легко находите общий язык со своими студентами?
А почему преподаватель должен находить какой-то особый общий язык со студентами? Ведь они пришли ко мне учиться, и у них должно быть понимание того, что я - учитель, это студенты должны находить подход к преподавателю, учиться понимать его, учиться как учиться. Если мы будем с ними на одном уровне, студенты не будут расти, меняться, они должны ко мне тянуться, стараться меня понимать, тут не может быть никакого равенства. Когда я вижу, что человек старается, стремится узнать больше и научиться многому, я это, конечно, поощряю. А, вообще, с моими студентами у меня прекрасные отношения. Мои ученики для меня самые близкие люди.
- Как вы относитесь к тому, что за последние годы профессия психолога стала очень востребованной?
- Я думаю, это связано с психологизацией общественного сознания. Сейчас те идеи, которые раньше относились к научной психологии, перешли в класс так называемых житейских понятий, и психология стала доступной для широкого круга людей. С этим связана возросшая потребность в психологах – к ним обращаются за советами. Когда какое-то явление, в частности, профессия становится массовой, она несколько теряет в своем качестве, в этом есть определённая сложность. Настоящая психология – это всегда работа с бессознательным, с тем, что является тайным, что сложно поддаётся осмыслению, когда необходим перевод образов бессознательного на язык общедоступных понятий. Профессиональная психотерапевтическая работа требует особых условий, длительных усилий, особого контакта между психотерапевтом и клиентом. А массовая раздача советов по всем жизненным ситуациям больше похожа на работу с рациональным, нежели подсознательным, и это очень далеко от настоящей психологии, хоть и неплохо, иногда забавно, иногда полезно. Но советы - это все же не относится к профессиональной деятельности психотерапевта или консультанта. Настоящая психотерапия - это наука, искусство и религия одновременно.
- С точки зрения психолога, в чём проблема современного общества?
- У современного общества, впрочем как и во все времена в человеческой цивилизации, проблем немало. В основе любой общественной практики, в глубине любого явления, будь то воспитание, здравоохранение, бизнес, экономические и социальные проблемы, всегда лежит психология. Психолог, конечно, не может научить врача лечить, предпринимателя правильно вести бизнес, а артиста играть на сцене, но он может своими методами и инструментами настроить политика, актёра, бизнесмена, художника, настолько точно, что они будут хорошо выполнять свою работу. Именно поэтому психология применима к любому аспекту общественной жизни людей. Мне кажется, что психология – это основа всех общественных институтов.
- Поддерживаете ли вы классическую психологию, вроде психоанализа, или у вас есть своя теория достижения гармонизации?
- Вопрос сформулирован забавно (смеётся). Видите ли, сам психоанализ когда-то был против классической психологии. Всё течёт и изменяется! И потом, что называть классической психологией? Психологию Древнего Египта, Аристотеля или Пифагора? Это вопрос риторический. Классика в науке и в искусстве всегда остаётся незыблемой. Поэтому спорить с законами, открытиями великих психологов и мыслителей глупо. Что касается психоанализа, Фрейд открыл универсальные законы психотерапевтического контакта. Я не психоаналитик и не использую в точности все методики психоанализа, но каждый раз, когда я принимаю клиента, так или иначе воспроизводятся законы, которые открыл Фрейд и его последователи. И это повторяется из раза в раз, на любом сеансе. Это классика. А созданная мною беатотерапия не претендует на особую новизну, это эклектика, я взяла из разных современных и древних направлений психологической работы такие инструменты и подходы, в которые я влюбилась, которые ближе мне, в большей мере соответствуют моей индивидуальности и которые могу реализовать в работе с самыми разными людьми.
- Когда человек хочет обратиться за консультацией к психологу, как правильно выбрать специалиста?
- Во-первых, надо выбирать меня, я лучшая! (смеётся). Но так про себя думает каждый специалист, который долгие годы занимается своей работой. Меня иногда поражает та лёгкость, с которой люди доверяют свои сокровенные переживания, свою душу и делятся своим внутренним миром со специалистом, квалификация которого зачастую вызывает большой вопрос. Ведь перед тем, как сделать новую стрижку у парикмахера, мы наводим справки и о самом мастере, и о салоне, в котором он работает. В отношении психологов, люди часто спешат с выбором. Мой совет: сначала узнайте как работает специалист, познакомьтесь с его взглядами, наведите справки у знакомых, которые у него были. Но самое главное - это посмотреть на психотерапевта своими глазами, для этого необходимо прийти на первую консультацию – только так вы поймете, внушает ли вам доверие этот специалист, и чувствуете ли вы, что его методы принесут вам пользу.